Диверсия – 3 книга

Запрос. Ввод информации. Уточнение. Еще уточнение. И еще три с половиной часа молчаливого диалога с машиной.

– Вы это хотели увидеть?

– Нет. Это почти то же самое, что было раньше. То же яйцо – только в профиль.

Переделка программы. Запрос. Ввод информации. Диалог – диалог – диалог… Согласие.

– Похоже?

– Чуть ближе к истине. Но нет зависимости от географического перемещения.

– Ну не все ли равно, где было обговорено перемещение по службе? Важно, когда оно состоялось.

– Может быть, вы и правы. А может быть, и нет. Отрезать лишнее мы всегда успеем.

– Отправлять в брак?

– В брак.

Переделка программы. И снова: запрос – ввод информации – диалог – согласие.

– Это?

– Нет. Не подходит.

– А вообще‑то надежда есть, что хоть что‑то подойдет?

– Надежда всегда есть. Она умирает последней. Работайте.

И снова все тот же бесконечный повтор операций: запрос – ввод – согласие – запрос…

– Стоп! А вот в этом что‑то есть.

– Просмотреть в динамике?

– Давайте попробуем.

В углу двух – вертикальной и горизонтальной – линий системы координат возникла и замигала красная точка.

– Загружаю информацию. С кого начнем?

– С кого угодно.

– Тогда по алфавиту. Например, Агеев.

– Валяйте.

«Агеев» – написал программист в строке запроса и нажал клавишу запуска.

На экране ничего не изменилось. В первую минуту.

Во вторую появилось обозначение первой должности. А на шкале времени – в отрезке первого года и месяца – проступили цифры конкретного числа. А на шкале места, где были в хронологическом порядке обозначены все населенные пункты, которые почтил своим пребыванием член Правительства, – то же самое наименование. А чуть сбоку колонкой – фамилии всех бывших в это время в этом месте официальных лиц.

Это была первая поездка Агеева в компании с исследуемым объектом и первое его назначение.

И снова пауза. И снова цифра на шкале лет и месяцев и столбцы фамилий и географических названий.

Всю имевшуюся в памяти информацию, отсканированную с тысяч газет, журналов и служебных документов, компьютер вновь просеивал через фильтр одной‑единственной фамилии. На нее, как кусочки мяса на проволоку шампура, нанизывал он все новые и новые факты.

Географическое название – время – должность – фамилии окружения.

Красная точка превратилась вначале в столбец, потом столбец завалился направо, потом снова потянулся вверх и снова пошел по горизонтали. Только вверх – там, где Агеев путешествовал без шефа. Чисто вертикальных отрезков почти не было.

– Все. Ну что, понравилось?

– Понравилось.

– Продолжаем?

– Продолжаем.

Новая фамилия. И снова ползет, извиваясь и поднимаясь вверх, красная линия.

– Следующий.

– Сделано.

Следующий…

Следующий…

Следующий…

Где‑то кривые успеха обрывались в самом начале. Что означало, что раз упоминавшаяся в какой‑то заметке фамилия уже никогда более не мелькнула на страницах прессы и документов рядом с искомой фамилией. Где‑то кривая тянулась строго вверх, навсегда отрываясь от горизонтали власти. Где‑то шла как биссектриса строго посредине шкалы времени и места. Без единого провала. Без единого пропуска. Их было много – кривых человеческих жизней. И почти ни одной похожей.

– Сделано.

Все лица, когда‑либо имевшие контакт с интересующим меня объектом, были уложены в систему временных, географических и должностных координат. Все они были распяты на ней, как на голгофском кресте.

– Все?

– С русским алфавитом все. Но есть еще латинский шрифт.

– Иностранные контакты?

– Иностранные. Будем писать?

– Конечно. Всех будем, даже тех, кто с ним один‑единственный раз, случайно вместе в сортир сходил! Никаких привилегий! Чем иностранцы лучше наших?

– Ничем.

– Тогда пишите.

– Тогда пишу. Александр Анатольевич переключил шрифт с кириллицы на латынь.

– По алфавиту?

– По алфавиту!

И снова сотни людей просеялись сквозь сито заданных фамилий. Без оглядки на звания, должности и места проживания. И каждый угодил в уготованную ему лузу.

– Готово!

– А теперь мы проведем сортировку. Неудачников – к неудачникам. Карьеристов – к карьеристам. Середнячков – к середнячкам. Возможно такое?

– Отчего же нет.

Сотни графиков перетасовались как карточная колода и распались на три кучки. Самая полная – середнячков. Середнячков всегда больше в этой жизни. Неудачников и баловней судьбы – примерно поровну.

– Получите.

– Замечательно.

– Что замечательно?

– Замечательно быстро у нее все это получается.

– На то она и машина. Что дальше?

– А дальше мы сделаем следующее…

С тем, что «дальше», нам пришлось ломать голову три дня. Мы никак не могли друг Друга воспринять. Программист – меня. Машина – его. Я их обоих.

– Я не пойму, что вы хотите в результате всего этого получить?

– Итоговую таблицу. Окончательный вывод.

– Но выводы уже есть. Отдельно по каждой позиции.

– А мне нужно не сто таблиц, а один вывод!

– Не понимаю!