Диверсия – 3 книга
Запрос. Ввод информации. Уточнение. Еще уточнение. И еще три с половиной часа молчаливого диалога с машиной.
– Вы это хотели увидеть?
– Нет. Это почти то же самое, что было раньше. То же яйцо – только в профиль.
Переделка программы. Запрос. Ввод информации. Диалог – диалог – диалог… Согласие.
– Похоже?
– Чуть ближе к истине. Но нет зависимости от географического перемещения.
– Ну не все ли равно, где было обговорено перемещение по службе? Важно, когда оно состоялось.
– Может быть, вы и правы. А может быть, и нет. Отрезать лишнее мы всегда успеем.
– Отправлять в брак?
– В брак.
Переделка программы. И снова: запрос – ввод информации – диалог – согласие.
– Это?
– Нет. Не подходит.
– А вообще‑то надежда есть, что хоть что‑то подойдет?
– Надежда всегда есть. Она умирает последней. Работайте.
И снова все тот же бесконечный повтор операций: запрос – ввод – согласие – запрос…
– Стоп! А вот в этом что‑то есть.
– Просмотреть в динамике?
– Давайте попробуем.
В углу двух – вертикальной и горизонтальной – линий системы координат возникла и замигала красная точка.
– Загружаю информацию. С кого начнем?
– С кого угодно.
– Тогда по алфавиту. Например, Агеев.
– Валяйте.
«Агеев» – написал программист в строке запроса и нажал клавишу запуска.
На экране ничего не изменилось. В первую минуту.
Во вторую появилось обозначение первой должности. А на шкале времени – в отрезке первого года и месяца – проступили цифры конкретного числа. А на шкале места, где были в хронологическом порядке обозначены все населенные пункты, которые почтил своим пребыванием член Правительства, – то же самое наименование. А чуть сбоку колонкой – фамилии всех бывших в это время в этом месте официальных лиц.
Это была первая поездка Агеева в компании с исследуемым объектом и первое его назначение.
И снова пауза. И снова цифра на шкале лет и месяцев и столбцы фамилий и географических названий.
Всю имевшуюся в памяти информацию, отсканированную с тысяч газет, журналов и служебных документов, компьютер вновь просеивал через фильтр одной‑единственной фамилии. На нее, как кусочки мяса на проволоку шампура, нанизывал он все новые и новые факты.
Географическое название – время – должность – фамилии окружения.
Красная точка превратилась вначале в столбец, потом столбец завалился направо, потом снова потянулся вверх и снова пошел по горизонтали. Только вверх – там, где Агеев путешествовал без шефа. Чисто вертикальных отрезков почти не было.
– Все. Ну что, понравилось?
– Понравилось.
– Продолжаем?
– Продолжаем.
Новая фамилия. И снова ползет, извиваясь и поднимаясь вверх, красная линия.
– Следующий.
– Сделано.
Следующий…
Следующий…
Следующий…
Где‑то кривые успеха обрывались в самом начале. Что означало, что раз упоминавшаяся в какой‑то заметке фамилия уже никогда более не мелькнула на страницах прессы и документов рядом с искомой фамилией. Где‑то кривая тянулась строго вверх, навсегда отрываясь от горизонтали власти. Где‑то шла как биссектриса строго посредине шкалы времени и места. Без единого провала. Без единого пропуска. Их было много – кривых человеческих жизней. И почти ни одной похожей.
– Сделано.
Все лица, когда‑либо имевшие контакт с интересующим меня объектом, были уложены в систему временных, географических и должностных координат. Все они были распяты на ней, как на голгофском кресте.
– Все?
– С русским алфавитом все. Но есть еще латинский шрифт.
– Иностранные контакты?
– Иностранные. Будем писать?
– Конечно. Всех будем, даже тех, кто с ним один‑единственный раз, случайно вместе в сортир сходил! Никаких привилегий! Чем иностранцы лучше наших?
– Ничем.
– Тогда пишите.
– Тогда пишу. Александр Анатольевич переключил шрифт с кириллицы на латынь.
– По алфавиту?
– По алфавиту!
И снова сотни людей просеялись сквозь сито заданных фамилий. Без оглядки на звания, должности и места проживания. И каждый угодил в уготованную ему лузу.
– Готово!
– А теперь мы проведем сортировку. Неудачников – к неудачникам. Карьеристов – к карьеристам. Середнячков – к середнячкам. Возможно такое?
– Отчего же нет.
Сотни графиков перетасовались как карточная колода и распались на три кучки. Самая полная – середнячков. Середнячков всегда больше в этой жизни. Неудачников и баловней судьбы – примерно поровну.
– Получите.
– Замечательно.
– Что замечательно?
– Замечательно быстро у нее все это получается.
– На то она и машина. Что дальше?
– А дальше мы сделаем следующее…
С тем, что «дальше», нам пришлось ломать голову три дня. Мы никак не могли друг Друга воспринять. Программист – меня. Машина – его. Я их обоих.
– Я не пойму, что вы хотите в результате всего этого получить?
– Итоговую таблицу. Окончательный вывод.
– Но выводы уже есть. Отдельно по каждой позиции.
– А мне нужно не сто таблиц, а один вывод!
– Не понимаю!