Диверсия – 3 книга
– Что еще может ее заставить прекратить отсчет?
– Ума не приложу. Поломка системного блока. Или угроза поломки, если запущена программа самосохранения или сохранения информации. И если эта программа приоритетна перед проникновением чужака.
Одна минута.
Пятьдесят девять секунд.
Пятьдесят восемь…
– Стоп! Угроза! Именно угроза. Для сохранения информации. Где у нас вирусы?
– Какие вирусы?
– Самые обыкновенные. Которые разрушают память компьютеров. Те, которые ты применяешь для взлома.
– Черт возьми! Точно! Как я не догадался! Вирус для нее приоритетен. Вирус для машины смерть! Она должна переключиться на программу защиты. Она не может не переключиться!
– Ну же! Осталось двадцать пять секунд! Давай скорее. Давай самые убойные!
– Файл‑вирусы. Вызов. Готовность. Запуск! Вирусы в сети…
Двадцать один. Двадцать. Девятнадцать. Девятнадцать…
– Есть! Подавилась, зараза! Переключилась на большую опасность. Теперь, пока распознает и не уберет все вирусы, будет висеть.
– Сколько у нас времени?
– Минут пятнадцать. А может, и меньше. Я не знаю возможности их машины. И не знаю быстродействие их защитных программ.
– Делим компьютеры!
– Делим!
Первому блоку компьютеров – продолжать сброс информации.
Второму и третьему – взлом пароля.
Четыреста персоналок скачивали в сети вредоносные вирусы. Все новые и новые. Один опаснее другого. Опаснее, чем раковая опухоль для человека.
Тысяча сто компьютеров перебирали, перебирали, перебирали цифровые комбинации, высеивая одну‑единственную, являющуюся паролем. Тысячи – в секунду.
Сто сороковой миллион комбинаций.
Сто сорок второй.
Сто пятидесятый…
– Есть первый уровень защиты. Есть второй. Есть третий… Пароль распознан.
– Отключаю вирусы.
– Отключай. «Продолжаю отсчет»:
Восемнадцать.
Семнадцать.
Шестнадцать…
– Ввожу пароль! Пошел пароль!
Пятнадцать.
Четырнадцать. Четырнадцать. Четырнадцать…
Замерли бегущие цифры.
«Пароль узнан. Спасибо».
– Есть доступ! Открываю файл.
Вот оно где – главное хранилище.
Я откинулся на спинку водительского сиденья. С моего лица на мои колени капал пот. Как будто это не компьютеры, а я лазил по сетям, искал цифровые комбинации и запускал во все стороны вредоносные вирусы. Как будто это я взломал сейф со столь необходимой мне информацией.
Ай да Козловский‑Баранников! Ай да Александр Анатольевич! И, конечно, я.
– Эй, в кабине. Начальник! Какую информацию скачивать?
– Какая есть?
– Папка статистики. Папка имен. Географических названий. Папка сценариев…
– Как вы сказали?
– Сценариев.
– Вот с нее и начните.
– О’кей! Приступаю к считыванию информации. Полторы тысячи наших компьютеров, бульдожьей хваткой вцепившись в мозги чужой супермашины, качали информацию. Как кровь по сообщающимся сосудам. Каплю за каплей. Каплю за каплей.
Александр Анатольевич следил за экранами. За всеми сразу.
– Десять процентов информации прошли.
Двадцать. Сорок.
Шестьдесят. Шестьдесят пять…
– Кажется, нас засекли! Точно. Они активизируют защиту. Они нас ищут!
– Качать! – гаркнул я в микрофон.
– Семьдесят пять процентов информации. Восемьдесят.
– Они нашли нас!
– Качать! Теперь уже все равно.
– Восемьдесят пять процентов… Сбой. Они вытолкнули нас. Все. Вход в систему блокирован.
– Уходим.
– Сколько процентов информации успели взять?
– Порядка девяноста двух – девяноста трех.
– Они вычислили нас?
– Они поймали наш номер.
– Сколько им потребуется времени, чтобы установить страну передачи, город и телефон?
– Секунды. Они его уже знают.
Значит, теперь, если они не лохи, а они не лохи, пойдет мгновенная шифрограмма в посольство, в Резидентуру. А Резидентура попытается установить, кто и каким образом вел передачу. Это часы. А если их очень прижмет – десятки, в зависимости от того, где стоит это посольство, минут. А прижмет их очень. Посторонний с установленного телефона влез в святая святых. Пожалуй, они могут и рискнуть. Могут пренебречь безопасностью. Выкатят пару спортивных машин и рванут по известному адресу, не оглядываясь на слежку со стороны Безопасности. Чего им опасаться – это не их адрес. Это наш адрес. Этим своим продвижением никого и ничего они засветить не смогут. Ни человека, ни почтовый ящик. А увидеть могут многое. Увидеть могут нас.
– Все. Сворачиваемся. Мы свое дело сделали. Убрать помещение здесь смогут и без нас.
Я нажал на клаксон автомобиля. Из сторожки пулей выскочил ночной вахтер.
– Вот деньги тебе и бригаде. Вызывай всех. Немедленно. К утру склад должен блестеть, как кастрюля у доброй хозяйки. Чтобы ни одной лишней пылинки. Чтобы все запаковать и разложить по местам. Понял?
– Будет исполнено!
– И чтобы никому ни единого слова. Кто бы что ни спрашивал и чем бы ни угрожал.
– Это уж как водится…
– А чтобы у тебя лучше держался язык за зубами, я тебе признаюсь, что я шпион! Одной очень влиятельной страны. Въехал, дядя? Понял, кому ты помог?
У сторожа отпала челюсть. Вместе с надеждами на безоблачное завтра.
– Я вижу, ты все правильно сообразил. Так сообрази еще кое‑что. Что поможет сберечь тебе шкуру в относительной целостности. Меня, кроме тебя, никто не видел. Ты единственный свидетель. А я – единственный шпион. Нас двое, знающих друг о друге. Я сегодня отбуду в свою дальнюю‑предальнюю страну. В свое семейное бунгало. Ты – останешься. И, как ты догадываешься, спрос будет с тебя. Одного.