Путешествие из Петербурга в Москву

Ездил я, господа, намедни, из Петербурга в Москву. На автомобиле.

Ехал и жизни радовался – потому что ГАИшников на той трассе почти нет – дорога – есть, ограничительных знаков – на каждом шагу, а ГАИшников нет! Отчего несутся водилы через населенки за сотню и по встречке тоже. И я так ехал!

Радовался свободе передвижения. Вначале.

А после – нет.

После задумался.

Потому что ГАИшник, он как камертон благополучия. Как, пардон, паразит на теле – чем тело живей – тем их больше. Возле Москвы копошаться, аж на брови лезут. А дальше – нет. Дальше – меньше. А посередке и вовсе нет. Как на остывшем трупе.

Что напрягает…

И стал я тогда по сторонам смотреть.

Стал смотреть и как в кино попал. Про войну. Про Великую, про Отечественную.

Указатели – врать не буду – новенькие, на двух языках. А за ними избенки покосившиеся, с худыми, проваленными крышами, с выбитыми стеклами, и что уж совершенный киноштамп – с окнами и дверями наглухо заколоченными досками. А кое-где, да нет, не кое-где, а повсеместно и вовсе – рухнувшие, сложившиеся в кучку почерневших бревен, избы.

И никой жизни.

Ни детей с ранцами.

Ни скотины.

Ни собак.

Ни даже алкашей бредущих в сельмаг.

Потому что нет сельмагов. И школ. И ферм. Разруха есть.

В иной деревне три четверти изб – мертвые.

И еще я, заметил, что заборов нет, видно растаскали те заборы на дрова. Как точно, в войну…

И так не в одном-двух местах, так на сотни километров! И даже в городах, как гнилые зубы – брошенные дома!

И это – в России с ее одной шестой набитой недрами!

И не где-нибудь в провинции, в глухомани – а в самом центре!

Да того пуще – вдоль дороги соединяющей две столицы!

Москву.

И Санкт-Петербург!

Это как если Париж и Марсель, а между ними руины.

Вы можете представить между Парижем и Марселем заколоченные, с провалившимися крышами, брошенные дома?! Сплошняком!

Или поля лесом заросшие?

А ведь я даже с трассы не сворачивал! А что же там, в десяти, в сорока, ста километрах в сторону? Видел я съезды, которые к населенкам вести должны. Только никуда они не ведут, потому что съезд есть, а дороги нет – даже колеи нет – затянуло колеи, потому что никто по ним сто лет не ездит.

Вот и выходит, что великая держава не Россия а, к примеру, Речь Посполитая. Где – домики чистенькие, опрятные стоят, во дворах деревца подстриженные, скульптурки разные, заборы из камней с ковкой. И идет туда, к тому может быть единственному дому дорога, страшно сказать – асфальт! Узенький, на две машины, но АСФАЛЬТ! Который – что уж совсем ни в какие ворота – зимой чистят! И даже на самом краю их света, где дальше лес только – фонарь, телефонная будка, а в будке на полочке справочник лежит. Ей богу – лежит! И телефон тот – работает!

А мы…

А у нас…

Чего ж мы тогда о будущем России… О каком будущем? Нет у России будущего. И настоящего тоже. И самой России, сдается мне, уже тоже нет. А что есть? А ничего – виртуальный муляж, который на ТВ, в СМИ и во всемирной паутине. Ничего себе так муляжик, очень грамотно сработанный – с инновациями, презентациями, бодрыми премьерами, грудастыми блондинками-телеведущими, краснобаями депутатами и прочей политической попсой.

Яркая, где-то даже жизнеутверждающая, для электората, картина.

Только все это – бутафория, картон, папье-маше, хорошо нарисованный на политической сцене задник. За которым…

За которым – дорога…

Из Петербурга в Москву.

Вот и выходит, что врет любимая нами пословица, которая про две главные Российские беды – про дураков и дороги.

Про дороги соглашусь – ездил, а про дураков – нет, не согласен!

Вторая беда не дураки – враги!

Враги и дороги!

Потому что такое со своей страной дураки сотворить не могут. Только – враги!

Р.S. Может я в чем не прав, может эти настроения просто пейзажами навеяло.

Но я проверю, поеду еще раз, съеду с трассы и посмотрю. И задокументирую. И отчитаюсь.

Если конечно, меня там волки не сожрут…

Кто хочет – присоединяйтесь.